Олег Агеев: Можно ли товарищу майору использовать блогеров?

Олег Агеев, юрист Беларуской ассоциации журналистов, дает правовую оценку статье майора милиции Д. Воропаева «Блогер как агент правовой социализации», опубликованной в «Вестнике Академии МВД Республики Беларусь»:

В «Вестнике Академии МВД Республики Беларусь» за 2021 год № 2 (42) и в научном репозитории учреждения образования «Академия МВД Республики Беларусь» была опубликована статья «Блогер как агент правовой социализации». Автор майор милиции Д. А. Воропаев, кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Академии МВД.

Публикация представляет собой попытку обосновать, как можно использовать блогеров для государственной пропаганды. Этот процесс автор деликатно называет «конструктивным взаимодействием соответствующих сторон для использования потенциала виртуальных лидеров мнений для правовой социализации населения».

Оставим за скобками полезность или вредность самого существования государственной пропаганды для развития и функционирования личности и общества. Юристы, желающие узнать правовые подходы по разграничению массовой информации и пропаганды, могут самостоятельно ознакомиться с решением Международного трибунала по Руанде в той части, которая касалась «Свободного радио Тысячи холмов». Это «радио», к слову, создавалось с «целью создания условий для гармоничного развития в руандийском обществе».

У Акадэміі міліцыі расказалі, як дзяржава павінна працаваць з блогерамі. І назвалі блакіроўку сайтаў неэфектыўнай

В публикации майора милиции Д. А. Воропаева привлекает внимание обоснование воздействия государства на блогеров.

В своей статье после сожалений о безуспешной попытке урегулировать правовыми средствами деятельность блогеров в Российской Федерации и размышлений о сложностях реализовывать «легитимное принуждение» со стороны классического государства в виртуальном пространстве автор приходит к выводу о необходимости «соглашения о конструктивном сотрудничестве инфлюенсера и государства: блогер принимает на себя обязательство придерживаться определенной линии поведения в рамках своей компетенции, а государство его поощряет».

С одной стороны, хочется приветствовать мысли человека в форме, представителя силового ведомства, который в условиях современной Беларуси все-таки пришел к выводу, что устранение неугодных мнений такими способами, как блокировка доступа к отдельным интернет-ресурсам, полное отключение доступа к интернету и даже создание национальной сети передачи данных, не имеющей связи с интернетом, неэффективны.

С другой стороны, хочется отметить, что от претендующей на научность публикации кандидата юридических наук, доцента кафедры теории и истории государства и права ожидалось правового обоснования и соответствующей аргументации. Такового, к сожалению, в рассматриваемом тексте не обнаружено. К слову, термин «правовой» встречается в тексте всего семь раз в контексте, не позволяющем всерьез считать его соответствующей аргументацией.

Полагаю, что рассматривая взаимоотношения между Государством и Личностью, к коей мы с майором милиции единогласно готовы относить любого блогера, следует исходить из того, что каждый Homo Sapiens, периодически публикуя тот или иной контент для неопределенного круга лиц, на самом деле реализует право на свободное выражение мнения, присущее ему по факту рождения человеком. А это уже правовая категория, к которой надо обязательно апеллировать в случае написания правовых текстов на темы, в которых решил поупражняться Д. А. Воропаев.

Анализируя правовые нормы, регулирующие категорию «права человека», товарищу майору можно было бы обратиться за вдохновением хоть к Конституции Республики Беларусь, пока еще действующей в нынешней редакции, хоть к Всеобщей декларации прав человека (ВДПЧ), хоть к Международному пакту о гражданских и политических правах (Пакт). Именно эти правовые акты в нашей стране являются источниками права даже в условиях сегодняшнего правового дефолта. Если бы автор захотел показать относительное мастерство владения темой, то вишенкой на торте стала бы аргументация из Конвенции о защите прав человека и основных свобод, правовая сила которой пока не доступна для граждан Беларуси.

Так вот, после внимательного прочтения этих источников права становится ясно, что в них читается принцип, о котором говорил Кастусь Калиновский: «Не народ для урада, а ўрад для народа».

Другими словами, человек, его права, свободы и гарантии их реализации являются высшей ценностью и целью общества и государства (ст. 2 Конституции), и что именно Государство обязуется уважать и обеспечивать всем находящимся на его территории и под его юрисдикцией лицам права (ст. 2 Пакта).

Что касается прав блогера на свободное выражение мнения, то они у него такие же, как и у любого из нас, включая товарища майора. И именно про них говорится в ст. 19 ВДПЧ, ст. 19 МПГПП,  и в статьях 33, 34 Конституции. Суть этих правовых норм в том, что каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их. Это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ. Каждому гарантируется свобода мнений, убеждений и их свободное выражение. Никто не может быть принужден к выражению своих убеждений или отказу от них.

Таким образом, обеспечение каждому блогеру именно его личной свободы на распространение именно своего мнения, а не на распространение мнения товарища майора, является обязательством государства.

Безусловно, свобода выражения мнения не является абсолютной. Государство может и должно вводить ограничения. Именно про эти ограничения идет речь в ч. 2 ст. 19 Пакта и в ч. 3 ст. 34 Конституции. Именно эти ограничения являются любимой темой для людей, которые по причине низкой правовой грамотности пытаются громко обосновать те или иные репрессии со стороны государства.

Но с ограничениями на самом деле все просто. Их исчерпывающий перечень неплохо сформулирован в ст. 23 нашей Конституции: «Ограничение прав и свобод личности допускается только в случаях, предусмотренных законом, в интересах национальной безопасности, общественного порядка, защиты нравственности, здоровья населения, прав и свобод других лиц».

Именно этим интересам должны служить любые ограничения, когда они прописывается в законодательстве. Применение других подходов является нарушением прав и свобод. Для желающих подробно узнать, что в понимании международного права кроется за каждым из определений легитимных ограничений, можно посоветовать обратиться к Сиракузским принципам толкования ограничений и отступлений от положений Международного пакта о гражданских и политических правах. (Организация Объединенных Наций. Экономический и социальный совет. Документ ООН E/CN.4/1985/4, Приложение (1985).)

Подходы, именно так трактующие теорию ограничения прав и свобод, любой человек может почерпнуть из решений любого международного органа, рассматривающего дела о нарушении прав человека. Именно такой подход можно найти в решения КПЧ ООН по обращениям в этот орган против Беларуси. Достаточно посмотреть Соображения, принятые КПЧ ООН в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Факультативного протокола относительно сообщения № 2955/2017 (Константин Жуковский против Беларуси), № 1985/2010 (Марина Коктыш против Беларуси), или любое другое о нарушении властями Беларуси своих обязательств в области прав человека.

А в статье «Блогер как агент правовой социализации» майора милиции Д. А. Воропаева, кандидата юридических наук, доцента кафедры теории и истории государства и права Академии МВД, делаются выводы, которые противоречат сути права на свободное выражение мнения и права на распространение информации, игнорируются правовые критерии легитимного ограничения прав человека.

По своей правовой природе подходы, которые предлагает автор, в конечном счете могут привести к цензуре, а также к иным негативным последствиям, имевшим место при использовании государственной пропаганды, которые установил Международный трибунал по Руанде.

Поэтому, если отвечать с правовой точки зрения на дилемму, поставленную Д. А. Воропаевым в своей публикации, о схемах взаимодействия уполномоченных государственных органов и лидеров мнений виртуального пространства, следует прийти к выводу, что эти самые лидеры имеют свободу распространять свои мысли и высказывания, как посчитают нужным, а у государства есть обязанность вмешиваться только тогда, когда эти блогеры вышли за пределы легитимных ограничений. Иные способы «взаимодействия» и «вмешательства» государства в деятельность инфлюенсеров будут приводить к многократному и, к сожалению, очередному нарушению прав человека со стороны белорусского государства.

*https://unictr.irmct.org/en/news/three-media-leaders-convicted-genocide

Статья опубликована на сайте БАЖ