Беларуская правозащитная организация «Правовая инициатива» направила в Комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин (CEDAW) официальное обращение с требованием начать расследование в соответствии со статьей 8 Факультативного протокола к Конвенции:
"Мы собрали и предоставили обширные доказательства того, что в беларуских тюрьмах, колониях и изоляторах на протяжении многих лет происходят серьезные и систематические нарушения прав женщин, включая пытки, унижения и дискриминацию по признаку гендера. Речь идет не об отдельных инцидентах, а о целой системе репрессий, в которой гендерно обусловленное насилие и жестокое обращение стали нормой, особенно в отношении женщин-политзаключенных.
Эти нарушения подпадают под определение дискриминации в смысле статей 1, 2, 3, 5(a), 7 и 12 Конвенции ООН о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, в том числе в интерпретации Комитета в Общих рекомендациях № 19, № 24, № 28 и № 35. Их продолжение, в сочетании с нежеланием государства выполнять прежние рекомендации CEDAW, требует немедленного реагирования в рамках процедуры расследования.
Мы призываем международные и национальные неправительственные организации, эксперт_ок в области прав человека, а также политик_есс публично поддержать это обращение, распространить информацию о задокументированных нарушениях и оказать давление на власти Беларуси для прекращения пыток, жестокого обращения и дискриминации женщин в местах лишения свободы.
Подписать данное обращение можно:
Мы собрали многочисленные свидетельства женщин, прошедших через изоляторы временного содержания, центры изоляции правонарушителей, следственные изоляторы и исправительные колонии. В том числе две колонии в которых содержатся только женщины — ИК № 4 в Гомеле и ИК № 24 в Заречье.
Среди наиболее серьезных нарушений:
Отсутствие надлежащих гигиенических условий и доступных средств личной гигиены. Например, выдается только 6 прокладок на 3 дня или 10 в месяц, иногда их не выдают вовсе; душ разрешено принимать только раз в неделю или реже; в камерах обитают клопы, тараканы, вши.
Унизительные обыски и и отсутствие приватности, включая раздевание перед мужчинами сотрудниками мест заключения, открытые туалеты,видеонаблюдение.
Сексистские выражения, шутки о сексуализированном насилии, угрозы.
Отказ в медицинской помощи и предоставлении лекарств, что приводит к еще более серьезных проблемам со здоровьем, включая репродуктивную функцию.
Публичные унижения, включая использование «клетки позора» в ИК № 4 (такой практики нет в мужских колониях).
Особое давление оказывается на женщин-политзаключенных — переполненные камеры, постоянное искусственное освещение в камерах , отсутствие матрасов, запрет на получение посылок, угрозы и психологическое насилие.
CEDAW уже дважды, в 2009 и 2020 годах, признавал режим виновным в нарушениях прав женщин в заключении. Однако за 15 лет ситуация только ухудшилась, особенно после событий 2020 года.
Массовые аресты женщин-активисток, правозащитниц и журналисток продолжаются: по данным на 15 августа 2025 года в Беларуси насчитывается 178 женщин-политзаключенных; только в 2024 году беларуские суды рассмотрели более 7 500 политически мотивированных дел — четверть из них против женщин.
Нарушения фиксируются во всех областных центрах Беларуси, в различных учреждениях на протяжении многих лет. Это свидетельствует о том, что пытки и жестокое обращение являются устоявшейся практикой, поддерживаемой бездействием государства и нежеланием выполнять рекомендации ООН.
Мы призываем CEDAW начать расследование и требовать от властей Беларуси ответа на ключевые вопросы:
Какие меры реально приняты для прекращения пыток, жестокого обращения и гендерно-обусловленного насилия?
Как обеспечивается право женщин на приватность, медицинскую помощь, гигиену?
Почему политические заключенные женщины содержатся в особенно тяжелых условиях?
Как гарантируется возможность безопасно сообщать о насилии и получать помощь в местах несвободы?
Проводятся ли расследования нарушений и наказаны ли виновные?
Какие программы обучения сотрудников мест лишения свободы существуют и насколько они эффективны?
Как государство отслеживает долгосрочные последствия заключения для здоровья женщин?